Космическая сага

Межпланетный крейсер имени Ленинского комсомола бороздил бесконечные просторы вселенной. Двадцать парсеков за сегодня отмахал, бензин на нуле, топливо тоже скоро закончится. На сто парсеков крейсер 12 мегатонн квазисупа жрет, как джип, или звездолет Горьковского космозавода. Крейсер нес патрульную службу, охранял границу от незаконных эмигрантов и врагов. Особенно, в инструкции рекомендовалось осторожнее с врагами, у них могут быть ружья и наркотики, поэтому в случае их появления надо принять препарат антизависть и не разговаривать с ними, даже если жвачку будут предлагать. Командира крейсера, высокого белокурого осетина Комэкса (Коммунистический Excel) Плазмовича Иванова, сокращенно просто Вадика, вчера приняли в джедаи. Значок с голограммой первого джедая, способного жестом поднимать и передвигать бревна на субботнике, висел в шкафу, так как был уже обменян на бутылку астероидной настойки, по случаю принятия в джедаи. Остальная команда огромного крейсера спал. Его звали Митя, но он был робот, поэтому прав не имел, имя же он выиграл в карты у проститутки с планеты Овощная база № 16.
            Неожиданно на экранах мониторов капитанской рубки появился незнакомый космический корабль, это Митя опять включил «Звездные войны». Капитан Вадик гордо взглянул на мониторы, в его голове уже созрел план. Нужно быстро перемотать кассету туда , где робот пищит и бегает с мигалкой, а корабля космического нет. А робот не страшный, а смешной. Вот такой план.
До конца службы оставалось еще полтора световых года, а после - световой дембель, отсутствие перспектив и  поэтому служба в световой милиции. Все это навевало радостное настроение, поэтому капитан Вадик был одет в черный скафандр и играл  на атомной гитаре пальцами  с накрашенными черным цветом ногтями песню «Нас всех съедят черви с Кассиопеи, всех, всех, всех и Винни-Пуха, но не Ленина». Эта была самая модная песня на тот момент из ассортимента группы «Очень веселые ребята». Под эту песню хотелось резать бластером врагов коммунизма и по дереву. Капитан Вадик выбрал второе и съел котлету с рожками. Из тюбика , конечно, откуда же еще. Затем из тюбика же он достал свежую газету, всю в рожках и фарше,- тюбик то на корабле один, такую же салфетку, и пачку сигарет. Курить было нельзя, поэтому курили все.
Неожиданно уреоплазмометр на поясе капитана пропищал «Опасность». Это был сигнал, что нужно покормить корабельного кота Фрунзе. Это был кот-киборг, предназначенный для охоты на мышей-киборгов. Хвост у него был из титанопластика, голова с процессором Агат – 8000000000 АЕ, лапы оснащены втягивающимися когтями-коньками «Динамо» , а шкура ….А шкура Вадик постоянно забывал его кормить. Ел кот Фрунзе мало, а гадил много. Специально для этого внутри него был сделан резервуар с дерьмом. Как только дерьмо в коте кончалось, с ближайшей космической станции прилетал ветеринар-добродел и пополнял запас фекалофлюидов внутри этого почти пушистого хранителя уюта. Традиция возить на межзветных перелетах с собой кошек шла от Ушакова, Нахимова и Лазарева – основателей русского флота. Иногда у них в плаваниях кончалась еда, поэтому кошки были как раз кстати. Также и здесь. Кончится олово для паяния радиосхемы конструктора «Молодой электрик» - капитан быстро из ушей кота-киборга наковыряет.
Проснулся робот Митя. Он был робот-уборщик-охранник- и- иногда-бабозаменитель, но капитан Вадик был не извращенец и функцией охранника никогда не пользовался. Робот сел в пневмокресле, поправил антенны, протер дворниками глаза, зевнул, дернулся,  еще раз зевнул, еще раз дернулся, зашел в Меню, отменил режим виброзевков, и перестал зевать.
-Какие новости? – наиболее торжественным тоном, а соответственно, голосом Брежнева, спросил робот Митя  капитана Вадика
-Никаких новостей, - так же , но не так ответил капитан Вадик роботу Мите. – Надо бы снять показания с пространственного коллапсера и измерить угол ускорения астероидного магнетизма..
-Хорошо,  - сказал Митя и снова лег спать. Роботы не должны мешать людям жить, это основной закон советской робототехники.
Тем временем, капитан Вадик начал обход корабля. Убрал за котом Фрунзе, повернул за угол , еще раз убрал, снова убрал, зашел в центр релаксации, убирал там наверное час, после чего занялся приборами. Убрал с гелиокомпаса, очистил межвременной тормоз, очистил ручной межвременной тормоз, поставил на место панель от магнитолы., - каждый раз на ночь снимал, вдруг что. По показаниям вакуумогида, они находились в созвездии Хрущева, на второй планете от кукурузного солнца под странным названием «Царица Полей Цветы». В созвездии были также планета «Кузькина мать», планета «Целина» и ее два спутника «Поднятая» и «Пол-шестого», планета «Ботинок» и пояс интеллигентных астероидов «Оттепель». Это говорило о том, что возможно где-то недалеко будет советская космическая военная база. Там можно будет потрепаться с коллегами, поговорить с коллегами, снова потрепаться, а также получить почту. Вообще, почту все должны были получать прямо на кораблях по гиперрассылке , но крейсер имени Ленинского комсомола был объектом повышенной секретности, и во всем соблюдалась строжайшая тайна. Капитан Вадик из-за этого не знал даже какой на носу год, все карты специально врали, а робот Митя постоянно писал на кота анонимки, обвиняя его в измене в пользу мышей. Поэтому надежды на близкую стыковку с военной базой были достаточно призрачными.
Пытаясь скоротать время до 17-00, когда можно будет ничего не делать, капитан Вадик включил радио. Передача « Непонятный треск для тех, кто проходит службу на секретных кораблях» взбодрила его и он пошел в пневмодуш. Многие считали, что название пневмодуш произошло от сочетания слов душно и пневмония, на самом деле все объясняется законами физики. Если известный физик одной из стран Варшавского договора - 772 по имени Вацлав Вмодуш придумал закон о пне, то этот закон в честь него и назвали «Закон пневмодуша». Суть действия этого гигиенического устройства заключалась в том, что силовые установки извлекали из дерьма кота Фрунзе водород и кислород, синтезировали молекулы воды и под давлением подавали их в водопроводные трубы…А да, самое главное  забыл, на трубе около бойлерной висел брелок в виде пня. Вот, такой закон – такой душ, хотя экипажи в разговорах называли его за исходный материал говнобаней.
            Капитан Вадик взбодрился пневмодушем, затем пошел помыться. Для этого на корабле была ванна из золота, с алмазной пробкой в полу. Дело в том, что около пятидесяти лет назад было открыто несколько планет и астероидов, целиком состоящих из золота. Поэтому из драгоценного металла он превратился в просто металл, а потом и того хуже , из него стали ванны делать. А если из чего то делают ванны, то это уже самый низ падения материала. Та же история с алмазной пробкой. Ее за бешеные деньги на собственные сбережения купил капитан Вадик на аукционе на планете Заповедник Буржуазии. На эту планету советские граждане приезжали проникнуться ненавистью к разлагающемуся капиталистическому строю, а оставались , пока их в лесах не обнаруживали сторожевые отряды. Кроме того, на этой планете находились резиденции всех руководителей советской  космической империи , а , как следствие этого, отличный климат, море, солнце, лагерь Артек и пионервожатая Зиночка.
            Продолжая осмотр, капитан зашел в машинный отсек. Двигатели работали на атомном топливе, поэтому Вадик, чтобы поддержать давление, бросил пару лопат Плутония-1917 в топку. В принципе, на крейсере была предусмотрена должность атомного кочегара, но люди на такой работе через неделю начинали светиться, а роботы туда идти отказывались. Поэтому посылали пачку людей, каких не жалко. В основном, посылали приговоренных к смерти за распространение антисоветской литературы и продажу шаурмы. Причем одновременно. Если ты просто литературку попечатывал, там , самиздатик с критикой коммунизма, партии и строя, то никто тебе ничего не сделает, слово плохого не скажет, ты ж макулатурой обеспечиваешь всю сеть пионерского сетевого маркетинга. И , если шаурму продаешь, мяско коптишь в антисанитарных условиях, руки не моешь, все у тебя грязно и ларечек эпидемиологически не защищен, то тоже никаких репрессий, никакого преследования, больницы хоть инфекционные обеспечишь клиентами, а то врачам план не на ком выполнять. Но, если ты книги распространяешь антисоветские и шаурмой торгуешь одновременно, - все нет тебе прощения. То есть , ты человек, вроде, неглупый, смелый, но при этом людей не любишь, и в душе хочешь уничтожить жизнь на Земле. Решением партии такие люди признаны Врагами народа № 1 и приговаривались к смертной казни через работу атомным кочегаром. У капитана Вадика на крейсере имени Ленинского комсомола тоже была такая пачка, но уже все кончилось. Использованных приговоренных, которые светились, как лампочки Ильича, выкидывали в космос, чтобы освещали дорогу, а то полетит какая-нибудь бабушка, в темноте запнется за вакуум и сломает ножки. Нельзя так, бабушки – это наше прошлое, наша опора и поставщик рассказов про целину, Ленина и войну. Вы скажете, какого Ленина, какую целину, какую войну – будущее же? А вот так. В каждой эпохе свой Ленин, целина и война.
            Тем временем раздался визг – это кот Фрунзе все-таки просил еды. Автоматическая кормушка сломалась, из нее робот Митя вынул предохранители  и настоял на них свою полупроводниковую брагу. Он вообще из всего на корабле предохранители вытащил, чтобы брагу сделать. Когда предохранителей не осталось, он разобрал систему воздухообмена, стиральный комплекс, радар, лазерные излучатели и радиоприемник Весна, затем собрал обратно, - все стало работать лучше. Правду, видимо, говорят, что  у алкоголиков золотые руки. Вадик достал из шкафа с фреонно-нуклеотидной средой консервации, короче, из холодильника, киборгокошачий корм «Робочаппи» и насыпал коту в миску. Как я уже говорил, ел Фрунзе мало, но очень медленно. Он подошел к миске, всю ее обнюхал, не отрава ли. Программа самосохранения , вмонтированная во Фрунзе, дала сбой и теперь этот мартовский механический параноик подозревал всех и вся. Его паранойя была настолько сильной, что уже начинали расти усы, появился грузинский акцент и трубка в зубах, все как у Чапаева, Ну , вы поняли,  о каком Чапаеве речь. Я просто шаурмой торгую, если еще, не дай бог, и книжку какую-нибудь не ту напишу, то буду скоро космическим фонарем, в девичестве, - атомным кочегаром.
            В общем, параноик Фрунзе сначала заставлял пробовать свой корм капитана Вадика, а потом ел сам. Так как корм кибер-кошек не совсем полезен для человека, даже такого отважного, как капитан, то проблемы с желудком у Вадика были постоянно. Когда было совсем невмоготу, он давал коту обычную докторскую колбасу, и сам съедал дегустационный ломоть с удовольствием. Доктора на корабле не было, только его колбаса. Она, конечно, тоже в медицине была подкована,  там рану перевязать, или укольчик успокоительный сделать, но не более того. В такую истинно военную часть здоровья, как язва и гастрит она никогда не лезла. Когда же ее ели, она всегда говорила: - Жуй тщательнее, не запивай, разогрей, витаминки не забудь, кожуру очисти, руки вымой,  - поэтому ее старались глотать быстро, или,  когда хотелось посмаковать, затыкали уши.
            Вообще запас продовольствия на корабле был небогат: докторская колбаса, кофейный напиток «Чай», мною упомянутый выше тюбик с котлеторожками, «РобоЧаппи» для кота,а еще шпроты, зимний салат и маринованные опята на случай внезапно наступившего Нового года.
            Закончив обход, капитан Вадик достал из пуленепробиваемого, жаростойкого, противоударного титанового сейфа, который не запирался, судовой журнал и стал читать
День первый. Вылетели из созвездия Розы Люксембург. Бензина полный бак, жаль, что летим на плутонии-1917.
День второй. Робот Митя опять плохо себя вел. Укусил меня за бедро, разбил вазу и курил в пороховом складе. Надо выяснить, есть ли у роботов период полового созревания, не сопровождается ли он суицидными признаками и почему этот железный козел запирается в ванной с журналами микросхем, по полчаса там кряхтит, выходит весь красный и в маслянистых каплях. Может быть, он шпион?
День третий. Пытался поймать робота Митю и выпытать , не шпион ли он
День двадцатый. Пришел в себя. Да , он хорошо дерется, но почему штаны разорваны…Разберемся. Сейчас найду его и серьезно поговорю..
День сороковой. Не забыть, блины испечь, помянуть , не знаю кого , но уж такой день…
День сорок первый. Сегодня кот нагадил мне в постель. Если это признак привязанности и уважения, то завтра я ему отвечу тем же
День пятидесятый. Увлеклись же мы взаимным уважением, теперь придется весь корабль мыть. Одному. Роботам нельзя, они воды боятся, потому что очень суперсовременные…
На этом записи кончались. Капитан Вадик взял лазерную самопишущую ручку, достал ей из носа козару, убрал ручку, а маркером написал
День..- Вадик задумался и написал – шестнадцатый, -он каждый раз наугад писал, до этого просто совпадало…Ничего не произошло, никаких происшествий не было. Победил два американских атомных звездных крейсера, открыл шесть новых планет, две расы зеленых человечков принял в пионеры и расстрелял их врагов. Число. Подпись.
Вадик написал чистую правду, все это было за день, но я не стал об этом писать, знал , что он напишет. Затем Вадик обвел все слова красной пастой, подчеркнул, украсил заглавную букву, раскрасил поля и закрасил все буквы о и а в словах, а после этого стер только что сделанную надпись, потому что корабль секретный , да и вообще, мало ли что
            Вот так прошел еще один день из жизни секретного Межпланетного крейсера имени Ленинского комсомола. Кто знает, куда занесет его судьба и непредсказуемые солнечные ветра вселенной…Эти буквы должны уходить вдаль  и там пропадать, как бы олицетворяя ничтожность слова по сравнению с масштабами космоса…Да и еще музыка такая пафосная должна звучать, чтобы труб много было…Да, да, вот так вот. Ух ты…Всё!